Томас Альва Эдисон и Петербург-Петроград-Ленинград.
Казалось бы как связаны Эдисон и Петербург, где дом и где река?!
И вот подишь ты…
Ведь и не жил и не работал в России, вроде и в Петербурге ни разу не был.
Но!...
В его честь были названы 2 (две!) улицы в нашем городе.
Дублирование названий в Петербурге вообще не особо часто встречается, для улиц, названных в честь иностранца вообще исключено, ну разве что какой-нибудь Карл Маркс.
Начнём свой рассказ издалёка.
На Петербургском остролву
На Петроградской стороне, около ещё мазанковой церкви Николы-на-Мокрушах, была небольшая улочка, её и называли Малой Никольской.
А надо сказать, что местность получила название не даром, земля здесь была низкой, заливалась при малейшем наводнении, а так как местечко было вдалеке от центральных дорог, то сырость и грязь тут были постоянны.
Вот как раз в конце XVIII века улица и получает название Грязная.
Кстати, нынешний переулок Талалихина был Грязным переулком. Запомните, что улица носила такое название, оно ещё сыграет свою роль.
Постепенно этот район города обживался, и в начале XX века здесь строится Электромеханический завод Гейслера, который выпускал измерительные приборы и телефоны. После 1917-го года, понятное дело, был национализирован, и в начале 20-х принадлежал такой организации "Трест заводов слабого тока".
Это выражение — слабый ток, тоже запомните, оно ещё всплывёт.
Само предприятие получил новое название Телефонно-Телеграфный завод, и было одним из самых значимых заводов своей отрасли, но... продолжал числится всё так же по Грязной улице.
Очевидно, кому-то из руководства завода пришла светлая мысль переименовать улицу, да так, чтобы связать с профилем предприятия. И хотя телефон изобрел не Эдисон, но именно его усовершенствования позволили телефонному аппарату из диковины стать повседневной привычной вещью.
Включили какие-то административные рычаги, и вот выходит постановление Петросовета «О переименовании Грязной улицы в улицу Эдисона». Случилось это в декабре 1922 года.
И вот тут сыграло свою роковую роль топонимическая неразбериха. Тогда в большом городе Петрограде было немало улиц с похожими, а то и одинаковыми названиями. Можем только предполагать, но видать по всему вышла ошибка, и какой-то письмоводитель отправил бумагу куда-то не туда.
В Полюстрово есть улица, которая в ту пору называлась Грязновская. Название сочли достаточно похожим на "Грязную", и спокойно переименовали. Ну в самом деле — не спорить же с начальством!
И вот так на окраине города появилась улица Эдисона, хотя там ничего "электрического" не было. Инициаторы же переименования остались со своим высокотехнологическим заводом всё на той же Грязной улице.
Через некоторое время она стала вдруг Слаботочной улицей — по тому самому тресту, частью которого завод был. Документов не обнаружено, но на картах 1925 года фигурирует гордое имя — Слаботочная!
Но видать мечта стать улицей знаменитого Эдисона не оставляла активистов завода. И в 1928 году принимается указ с длиннющим названием «О переименовании быв. Грязной улицы (она же Слаботочная) в Петроградском районе в улицу Эдиссона».
Район на этот раз на всякий случай специально уточнили, а то вдруг опять перепутают! Одновременно тогда же, 26 мая 1928 года выходит еще одна бумага (это чтоб уж улица была одна) — «О переименовании быв. Грязной улицы (она же улица Эдиссона) в Выборгском районе в Ключевую улицу».
Кстати, обратите внимание, что транскрипция за эти несколько лет поменялась, он уже Эдиссон!
Но вот незадача, опять что-то не срослось, вторая бумага опять куда-то пропала. И на всех довоенных картах, например 1939 года, красуется парочка улиц Эдиссона, да и сразу после войны тоже.
Настаёт 1952 год, самый разгар борьбы с космополитизмом, иностранными названиями и также утверждение приоритета русской науки.
Вот тогда были переименовано кафе «Норд» в кафе «Север»,: французская булка стала городской, а эскимо попробовали назвать мороженое "пионер" (ну это не прижилось).
Репрессии коснулись даже давно умерших людей. Памятник барону Виллие, основателю Военно-медицинской академии убрали от главного корпуса и разобрали! (Спокойно. Памятник в 1964 году помиловали и поставили в саду академии)
А в топонимике так.
Полюстрововская улица Эдисона стала таки Ключевой.
Наша улочка стала улицей Яблочкова, потому как лампочку-то он изобрёл раньше какого-то там американца.
Не был забыт и истинный отец лампы накаливания — Лодыгин. Тогда , 5 декабря 1952 года "плохозвучащие" названия Таракановской улицы и одноимённого переулка,. были названы в честь российских ученых. Улица получила имя Циолковского. А переулок — Лодыгина.
Именно он ещё в 1872 году, получил патент на свое изобретение, причём во многих странах, но лампа была не технологична и он не смог внедрить её в широкую практику.
Зато это удалось Эдисону, сделавшего очень удачную модель.
Так в одночасье наш герой лишился сразу двух улиц.
Вот такая печальная судьба темы: Петербург и Томас Эльва Эдисон…
P.S. Отформатированный текст с фрагментами карт https://yadi.sk/i/gftlh3nG3Jj6ci
Предыстория здания биржи на Стрелке Васильевского острова.
Великолепное здание фондовой биржи на Стрелке Васильевского острова известно всем, а не только знатокам архитектуры. А между тем, помимо стандартных сведений: год постройки, архитектор, история здания изобилует интересными ракурсами и историями. Вначале, конечно стоит привести хрестоматийные сведения. Здание фондовой биржи построено по проекту архитектора Тома де Томона в 1805-1816 годах. Причём окончаний строительства было целых три. Все основные работы закончили в 1810 голу, заказчику, Таможне, здание передали в 1812, а торжественное открытие, в высочайшем присутствии состоялось лишь в 1816 году. Как бы у нас сейчас сказали — типичный долгострой.
А вот теперь вопросы. Почему именно здесь, именно в начале XIX века, почему именно архитектор Томон?
Порт в Петербурге вначале располагался около первоначальной площади города, Троицкой. Но места для стоянки судов там было мало, поэтому к 1733 году порт перебазировался именно сюда, на Стрелку. Здесь, со стороны Малой Невы, ещё ранее было выстроено здание Гостиного двора. А при Анне Иоановне сюда была переведена и таможня, которая располагалась рядом с гостиным двором, в бывшем доме Нарышкина. Тут же были построены и пакгаузы — склады.
Другими словами здесь сложился целый комплекс сооружений, обеспечивающих приём, хранение, таможенное оформление грузов. А для совершения сделок продажи товаров была предназначена биржа, небольшое здание которой было чуть восточнее Гостиного двора. И это здание к концу XVIII века никак не устраивало "почтенно всероссийское купечество". И вот ещё в 1781 году, великий Джакомо Кваренги составляет проект и начинается строительство новой биржи, примерно на том самом месте, где стоит современное здание.
Здание строилось очень медленно. Вначале из-за болотистого берега пришлось вбивать огромное количество свай, около 10 000. Успели возвести цоколь и часть кирпичных стен. Но тут началась очередная война с Турцией, затем, после Крымского похода, война со Швецией. Стройку заморозили.
И вот мы должны быть благодарны этому факту. Дело в том, что проект Кваренги предусматривал сооружение здания биржи с отклонением оси главного фасада биржи от оси Стрелки. Сделано было это с таким расчётом, что постройка лучше всего воспринималась с Дворцовой набережной, со стороны Зимнего дворца. И упрёки в адрес Кваренги несостоятельны. Именно Дворцовая набережная являлась главным элементом архитектурного ансамбля города. А к началу XIX века положение уже изменилось.
Недостроенная кваренгиевская биржа была снесена в 1803 году, а уже в 1804 был утверждён проект застройки Стрелки, который и лёг в основу существующей планировки. И вот тут надо вспомнить имя другого великого архитектора, которого редко вспоминают в связи с этим ансамблем.
Это Андриан Захаров. Именно по Генеральному плану, составленному Захаровым, биржа становилась композиционным центром Стрелки и главной доминантой. И это позволило сблизить три центра города, на Петербургской стороне, Адмиралтейском и Васильевском островах. в Результате Петропавловская крепость, Зимний дворец с Адмиралтейством и Васильевский остров оказались тесно связаны в неповторимо прекрасное архитектурное единство.
По этому Генеральному плану перед зданием биржи была насыпана полукруглая площадь. И здесь крайняя точка это искусственного мыса выдается от первоначальной кромки берега на 123,5 метра! Слева и справа от здания биржи построены симметричные южный и северный пакгаузы. Также симметрично расположены и Ростральные колонны.
Соразмерность всего ансамбля лучше всего воспринимается из района Троицкого моста. Отсюда хорошо видны, как уравновешиваются здания Кунсткамеры и бывшей Таможни, в котором сейчас размещается Пушкинский дом.
Последний штрих в эту панораму был внесён уже в советское время.
Васильевский остров соединялся с Адмиралтейской стороной 5-ти пролётным Дворцовым мостом, а вот со стороны Петроградской стороны был старый деревянный 19-ти пролётный мост, в добавок ко всему чрезвычайно низкий. И вот в 1957—1960 годах был построен новый Биржевой мост (тогда — мост Строителей). Это был ещё предвоенный проект, который специально был составлен так, что повторить внешние формы Дворцового моста.
Стрелка Васильевского острова обрела ещё большую гармонию — результат творчества зодчих и инженеров трёх веков.
Дача Безобразовых (Жерновка)
Познание Петербурга неисчерпаемо. Причём это касается не только его записных достопримечательностей и топовых музеев. Конечно, чтобы досконально изучить памятники архитектуры центральной части города и посетить все залы Эрмитажа и Русского музея — надо затратить не один год. Но ест ещё и небольшие музеи, отдельный усадьбы, которые зачатую расположены вне магистральных троп туристических компаний, да и местные жители равнодушно проходят мимо.
В Красногвардейском районе, в жилом массиве Ржевка-Пороховые есть небольшая дача, типичный загородный дом, расположенный на берегу Большой Охты. Особенно оригинально он смотрится на фоне самой обычной позднесоветской застройки, многоэтажных панельных домов, нескольких высовольтных линий электропередач — кажется пришельцем из другого времени. Ну в общем так оно и есть.
Это единственное в округе строение XVIII века. Но самое главное, что сравнительно недавно установлен автор — это один из самых известных петербургских архитекторов Джакомо Кваренги. На эту усадьбу исследователи обращали внимание давно, отмечали живописно расположенный дом, в стиле раннего классицизма, английский парк.
Все хозяйственные постройки располагались между двумя речками. Помимо Охты здесь протекала река Жерновка, засыпанная в конце 70-х годов, когда сюда пришло массовое жилищное строительство. Как раз на берегу Охты и стояла павильон, который ещё называют пристанью, а в русских садах такие беседки, из которых открываются восхитительные пейзажи, называли «миловзорами». Автор ансамбля был неизвестен, историки только сходились, что кто-то из видных архитекторов конца XVIII века, может Фельтен, возможно Николай Львов. Именно пристань стала решающим аргументом в атрибуции памятника.
В собрании Эрмитажа был обнаружен проект, рисованный рукой Кваренги. И хотя к тому времени пристань была уничтожена, но сопоставление с сохранившимся снимком было однозначным, автор — Кваренги! Усадьба на протяжении более чем столетней дореволюционной истории меняла владельцев, и часто вслед за ними названия, сейчас известна по последнему владельцу.
В советское время судьба скорее типична, чем трагична (коль дожила до нашего времени). В 20-е годы, когда ещё сохранялось убранства дома здесь был устроен рабочий клуб. Можно только догадываться, каким образом его содержали, потому что через несколько лет здание использовалось уже как склад, и даже как коровник.
Логичным этапом было лишение его в 1938 году охранного статуса. Здесь разместили общежитие находившегося неподалёку лесопильного завода.
История не сохранила имя энтузиаста, который в тяжёлые послевоенные годы был инициатором восстановления памятника. Дом был включен в список памятников архитектуры XVIII века и взят под государственную охрану.
Полномасштабной реставрации в усадьбе конечно не было, но по крайней мере остановилось бездумное разрушение дома. к нынешнему времени приведены в надлежащий вид два помещения, в том числе парадный зал. Сейчас вопрос об использовании здания и усадьбы висит в воздухе. Агентство по использованию памятников пытается найти грамотного и ответственного арендатора.
Домик Петра, Ши-Цза и всё-всё-всё
Редкий турист, приехавший в Петербург, не посетит домик Петра.
Конечно, тщательно охраняемая реликвия, ведь здесь, как ни в одном другом месте зримо ощущается атмосфера петровского Петербурга. Именно человеческий масштаб домика располагает к себе, тут нет подавляющей дворцовой роскоши. Ведь дворцах трудно отделается от впечатления: да жили или нет тут люди? И может это всё искусные декорации. А здесь же в домике достоверность полнейшая.
О домике Петра существует довольно приличная литература, в которой иногда высказывается версия, что домик этот не ровесник Петербурга, а может чуточку старше, и перенесён на существующее место то ли из Ниеншанца, то ли с какой-нибудь мызы, которые во множестве присутствовали на территории, занимаемой ныне Санкт-Петербургом.
Как не было, один факт не поддаётся сомнению — это старейшее здание Петербурга. И честь и хвала всем, кто сохранили его для потомков. Всё таки более трёх веков для деревянного дома — это возраст!
Теперь давайте выйдем из домика и пройдёмся к набережной Невы, к спуску к воде. И стоя уже на спуске обернёмся к каменному футляру, который построен над домиком Петра. Он едва виден за деревьями, почти сто метров отделяют его от Невы. А между прочим в петровское время домик стоял прямо на берегу. Хорошо известно, что Петр Первый был страстным моряком, вообще любил всё, связано с морской стихией. Лодка-верейка, которая сейчас хранится в южной части футляра, рядом с домиком, раньше была причалена тоже рядом с домом, но на берегу.
К слову Пётр сам мастерски управлял лодкой, сам ходил под парусом. А напротив, через Неву, в Летнем саду находится Летний дворец Петра. И царь неоднократно реку от одного своего жилища к другому. Кстати Летний дворец Петра тоже оказался достаточно далеко от Невы, а первоначально он стоял прямо на мысочке между Невой и Фонтанкой (тогда Безымянным ериком).
Постепенно линия берега отходила всё дальше от домика Петра, вследствие подсыпки грунта, устройства набережных, вначале низких деревянных, затем откосов, облицованных камнями, и наконец после постройки Троицкого моста здесь проложили широкую гранитную набережную. И понятно, что назвали её Петровской.
Кстати, на набережной немного домов, и как раз рядом находится особняк, которым владел великий князь Николай Николаевич-младший.
В позднее советское время здесь был один городских Дворцов бракосочетаний, сейчас принадлежит представительству президента по Северо-западу.
Интересное сопоставление. Ведь ни когда рубили Домик Петра, ни когда архитектор Хренов в 1913 году заканчивал великокняжеский особняк, никто и не мог подумать, что рядом находятся первая и последняя постройки для семейства Романовых в Петербурге.
Вот такие гримасы истории, круг замкнулся…
Безусловной частью петербургских набережных являются спуски к воде, это как отдельный архитектурный элемент. И издавна их украшали, то вазами, то львами, то сфинксами. Как раз во время строительства этой набережной Петербург получил неожиданный подарок.
Приамурским генерал-губернатором был генерал Гродеков. Он был не чужд искусству, и однажды в Манчжурии, в 1901 году ему достались две скульптуры в качестве трофея ( по другим сведениям — как подарок). Как бы то ни было, генерал захотел передать их в дар Петербургу. Удалось это только через шесть лет, в 1907 году. И перевезены были через всю страну на средства генерала, он пожертвовал около тысячи рублей — вполне солидная по тем временам сумма.
Скульптуры необычные. То ли собаки, то ли лягушки с львиными мордами, называют их Ши-Цза. Обратите внимание, что фигуры разные. Тот кто держит лапу на шаре, как настоящий лев — это папа. А с другой стороны — мама! У неё под лапой маленький львёнок, то есть ши-цзёнок.
Ещё небольшая деталь. Востоковеды говорят, что фигуры устанавливались около домов, молелен, и обычно папа-лев изображался с открытой пастью, потому как он должен был поглощать всё то зло, что могло попасть в дом. А мама была с закрытой пастью, дабы не выпускать добро из дома. В нашей паре — отход от канона, у обоих открытая пасть.
Почему так — неизвестно.
У Петербурга ещё много тайн…
Три знаменитых дома Екатерининских времён.
Парадный каменный Петербург, которым мы с вами любуемся, строился более трёх веков. От Петровского времени зданий осталось немного, и в первую очередь на Васильевском острове, где Пётр предполагал обустроить центр своей столицы.
От Екатерининского времени зданий осталось гораздо больше, не только потому, что время правления императрицы было достаточно долгим, а из-за более качественного и капитального строительства.
Почти четверть всех мастеровых Петербурга была занята возведением новых каменных зданий. Летом в городе обыкновенно трудились до 5000 каменщиков, тысячи землекопов, сотни штукатуров, плотников, кровельщиков, печников, маляров, стекольщиков. Прежде чем строить большое здание, в болотистую петербургскую почву вбивали множество свай — толстых сосновых и еловых бревен.
На фундамент шли известняковые плиты, которые добывали в каменоломнях возле Ладожского озера и на барках привозили в город. Также на барках привозили из окрестностей столицы «дикий камень», то есть гранит.
Мрамор везли с северных берегов Ладоги и Онеги. «Оный бывает разного цвета, отчасти весьма красивый». Мрамор, как и гранит, шел на облицовку стен; каменотесы, по преимуществу, олонецкие крестьяне, вытесывали из него колонны, карнизы, лестничные ступени и «разные домашние утвари».
Кирпич обжигали на заводах, стоявших на Неве выше города. Листовое железо и листовую медь для кровель везли водою с Урала. Черепицу доставляли из Голландии и Любека. Свинец для труб и желобов также получали из чужих земель.
Каменные дома надлежало строить в строгом соответствии с проектом, начертанным архитектором и утвержденным Комиссией о каменном строении. Приступая к делу, будущий домовладелец нанимал артели рабочих. «Нередко, — пишет академик Георги, — видно весною пустое место, а осенью дом не только под кровлею, но и некоторые комнаты уже обитаемые».
Столь скоропалительно строили, впрочем, лишь дома, предназначавшиеся на продажу. Когда строили для себя, строили не торопясь. Заложив весною фундамент, через год смотрели — не выступила ли под ним вода. Поставив стены, опять ждали до следующей весны — не дадут ли осадки.
Большой особняк непременно возводили в несколько приемов и не один год.
Попробуем рассказать о ходе строительства и дальнейшей судьбе некоторых известных петербургских домов. Также, не торопясь, строил свой дом на Невском проспекте, на участке между Мойкой и Большой Морской улицей, петербургский генерал-полицмейстер Чичерин.
Участок примечательный. Именно здесь был временный деревянный Зимний дворец. Его разобрали, от него остались только каменный театр и Тронный зал. Как раз здесь скульптор Фальконе создавал свой шедевр, памятник Петру I, с лёгкой руки Пушкина — Медный всадник. Вот как раз этот участок и приобрёл полицмейстер.
Весной 1768 года в «Санкт-Петербургских ведомостях» появилось объявление, приглашавшее явиться на торги подрядчика, готового соорудить фундамент будущего здания. Фундамент был готов к осени. В мае 1769 года газета предложила «к строению дома желающим поставить каменщиков". В июле приглашены были «желающие подмазать штукотурною работой". И только в декабре 1771 года «Ведомости» предлагали «желающим нанять покои спросить дворецкого Ивана Ильина».
Выходивший на три улицы огромный полицмейстерский дом строили четыре сезона. Дому этому предстояла долгая жизнь. В пушкинское время здесь размещался ресторан «Талон», увековеченный поэтом в «Евгении Онегине»: «К Talon помчался: он уверен, Что там уж ждет его Каверин».
Жили в этом доме многие известные люди, Грибоедов, Кюхельбекер. В середине XIX века дом купили купцы — братья Елисеевы, которые и владели им до революции. В XIX веке здесь размещалось Благородное собрание, а в первые послереволюционные годы его занимал Дом искусств, знаменитый ДИСК, который служил писательским общежитием, заодно и книжным магазином, и средоточием литературных студий.
Дом искусств описан в знаменитом романе Ольги Форш «Сумасшедший корабль». Именно из этого дома, по легенде, увозили на расстрел Николая Гумилёва.
Затем здесь был кинотеатр «Светлый путь», в котором тапёром подрабатывал молодой Дмитрий Шостакович, под названием «Баррикада» этот кинотеатр помнят ещё многие горожане. Сейчас тут располагается «Талион Империал Отель».
Следующий примечательный особняк сенатора Фитенгофа у Адмиралтейского луга возводился три сезона. Дом строился архитектором Кваренги по заказу президента Медицинской коллегии Ивана Фёдоровича Фитингофа. С момента закладки фундамента и до того дня, когда дом стал обитаем, прошло два с половиной года. Вверху он украшен двумя статуями и многочисленными бюстами, одетыми в мрамор, — подражание античности, привезенное из Италии. Несмотря на то, что хозяин дома прожил в нем несколько месяцев, для публики он впервые распахнул двери в день свадьбы сына. 12 октября 1791 года он дал по этому случаю большой бал и устроил торжественный ужин.
Дом этот сохранился, и находится нв углу Адмиралтейского проспекта и Гороховой улицы. За свою долгую жизнь здание меняло владельцев, назначение, его занимали многочисленные конторы. В конце XIX века здесь разместилось Управления петербургского градоначальства. Именно здесь Вера Засулич стреляла в градоначальника Трепова, и впоследствии была оправдана судом присяжных.
Здесь, во дворе дома были арестные камеры, в которых находился под арестом Владимир Ленин. Ну а после революции здание занимало Всероссийская Чрезвычайная Комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем, более известная под аббревиатурой ВЧК. Гороховая улица именно из-за этого несколько лет носила наименование — Комиссаровская улица. Ну а позже получила название улица Дзержинского, в честь главы ВЧК/ОГПУ.
Вернёмся в Екатерининское время.
Если знатные и чиновные баре, надумав строить дом, во избежание лишних хлопот прибегали к услугам наемных надсмотрщиков, то сравнительно небогатые и рачительные хозяева, опасаясь недобросовестности плута-подрядчика, зачастую сами нанимали рабочих и лично надзирали за их трудами. Такое ведение дела, в отличие от «строения по подряду», именовалось «строением на собственный счет». Как уверяли знающие люди, оно было «убыточнее, медленнее и сопровождалось множайшими неудобствами, награждаемыми однако же прочностью здания».
В числе терпеливых и расчетливых петербуржцев был действительный статский советник Гаврила Романович Державин. Летом 1791 года он купил большой участок земли между Саарской и Измайловской перспективами. По другим данным он был подарен императрицей. Известно, что он был в то время статс-секретарём Екатерины II.
Участок протянулся от набережной Фонтанки до 1-й роты Измайловского полка на добрую четверть версты. Здесь было обширное «огородное место» и недостроенный каменный дом. Этот дом Державин решил достроить и отделать. Проект будущего особняка исполнил ближайший его друг, поэт и архитектор Николай Александрович Львов. Жилой двухэтажный дом стоял в глубине двора. По бокам, соединенные с домом закругленными переходами, располагались два одноэтажных флигеля. Державин боялся, что на постройку флигелей денег может не хватить.
Катерина Яковлевна, жена Державина, завела «Книгу о издержках денежных». День за днем она аккуратно записывала, какие строительные материалы завезли, какие выполнены работы и сколько и кому уплачено за труды. Две артели каменщиков в августе и сентябре 1791 года выложили из «бутовой плиты» фундаменты, на которые поставили кухонный и конюшенный флигели.
При том, что Державины не строили наново, а лишь достраивали свой дом, в общей сложности на него пошло 300 000 штук кирпича, привезенного на барках, благо Фонтанка была рядом.
Весною следующего года были призваны печники. Из записей Катерины Яковлевны явствует, что 9000 штук кирпича пошло на восемь печей и кухонный очаг. Во втором этаже было сложено семь «изращатых» печей, а также три «фигурные печи без глазуру».
Каждый этап строительства отмечали особым образом. В журнале Катерины Яковлевны одна их первых записей: «За молебен священнику при закладке — 1 рубль». А последние записи связаны с перевозкой мебели в новый дом и покупкой кухонной утвари.
Как и многие другие барские дома столицы, державинский особняк с примыкавшим к нему большим садом, огородом, прудами и полянами, на которых паслись коровы, больше походил на загородный, чем на городской дом. Сейчас в этом доме на Фонтанке находится замечательный Музей Державина.
Маленькие хитрости гидов.
Зачем нужны экскурсоводы — спросите Вы?
Действительно, если сейчас возможно буквально одним кликом получить исчерпывающую информацию об архитекторе, который построил то или иное здание, эпоху, стиль и т.д.
Собственно, ведь и сами гиды черпают информацию из доступных источников, мало среди нас исследователей, которые проводят уникальные исследования по истории и архитектуре.
Что ж, на этот вопрос можно ответить.
Настоящий экскурсовод должен знать не столько, сколько он рассказывает, а раз в десять больше. Чтобы он мог рассказать не только о том месте или отдельной постройке, а встроить это в некую цельную картину города или страны.
Но есть ещё один работы экскурсовода.
Он ведь ещё и местный житель. И может подсказать туристам чисто житейские мелочи. И порекомендовать отель, хорошую столовую/кафе, или наоборот предостеречь от каких-то заведений.
Но самое главное — местные гиды, просто в силу того,что постоянно посешают музеи, парки, дворцы гораздо лучше знают, как минимизировать время стояния в очередях, при этом ничего не нарушая.
Начнём, пожалуй, с наших главных музеев.
И, по умолчанию, считаем, что все ограничения санитарного порядка уже сняты, иначе слишком много нужно будет оговорок.
Эрмитаж.
Обязательно посмотрите, в какой день, в данный момент, в музее бесплатное посещение для льготных категорий.
Скажем, года три назад, в третий четверг месяца было бесплатное посещение для всех граждан России.
Сейчас, в 2022-м году, в этот день бесплатно могут посещать студенты, пенсионеры, многодетные семьи, курсанты (полный список есть на сайте Эрмитажа).
Если Вы не относитесь к данным категориям, то лучше воздержитесь от посещения музея в данный день — в любой другой будний день посетителей точно будет меньше.
Еще небольшая хитрость.
Эрмитаж — один из немногих музеев, у которго в разные дни разные часы работы.
Этот можно использовать довольно простым образом.
Один из стереотипов — это посещение музеев в первой половине дня, а вечер отдаётся концертам, театрам, наконец ресторанам.
А между тем, Эрмитаж в некоторые дни работает и вечером.
Ранее было и до 21:00, сейчас до 20:00, по вторникам, средам и пятницам.
И гарантирую, что придя в 5 часов вечера, Вы абсолютно точно не обнаружите очереди в Главный музейный комплекс Эрмитажа.
И трёх часов вполне достаточно, чтобы устать, или по крайней мере перестать воспринимать информацию — просто уже от изобилия эмоции притупляются.
Ближе к 8 вечера мы можете с удивлением обнаружить, что кроме вас и смотрительницы в зале никого уже нет!
И ещё один из общих стереотипов, это посещение только основной экспозиции музея.
А в Эрмитаже есть свои «музеи в музее».
Это Дворец Меншикова и Зимний дворец Петра I.
Там только чудом вы наткнёсь на очередь, только, если не повезёт столкнутся с какой-то многочисленной организованной группой.
Русский музей.
Здесь нет особых хитростей.
Но!
Есть одна вещь, которая вводит в заблуждение многих туристов.
В Русском музее несколько дворцов, главный — Михайловский дворец и Строгановский, Мраморный дворцы и Михайловский замок.
И вот первый и последний наши гости постоянно путают.
Хорошо хоть, что они находятся неподалёку друг от друга, но лучше заранне внимательно посмотрите, если вы купили электронные билеты, в какой дворец или замок вам надо.
Ещё.
Причём это относится не только к Русскому музею, но и к другим учреждениям, где есть скидки для пенсионеров.
Вашего паспорта может быть недостаточно, обязательно возьмите пенсионное удостоверение или справку — в некоторых музеях вдруг начинают требовать именно такие документы.
Обязательно возьмите свои документы, подтверждающие ваше гражданство России или членов ЕАЭС. Потому что разница в цене очень существенная — ровно в два раза, в 2022 году это 600 и 1200 рублей.
И то, что я писал про дни бесплатного посещения актуально и для Петергофа.
Если вам всё равно в какой день и вы не пенсионер, избегайте 2-го четверга каждого месяца.
И в случае Нижнего парка стоит приезжать раньше. В хорошую погоду около 10 часов утра. Потому что в летние погожие деньки, особенно в выходные ,в 12-13 часов в парке уже достаточно много посетителей.
Если Вы на своей машине, или прокатной, то советую парковаться и заходить не с основного входа, а допустим со стороны улицы Аврова, Там, вокруг Готических конюшен достаточно мест для парковки и практически нет очередей в кассу.
Вдобавок, вы входите в парк в гордом одиночестве, может только белок и встретите!
Кстати, вспомню про стереотипы и здесь.. Летом посещать Большой дворец не рекомендую Вы можете простоять пару часов за билетами. Зато в малые довцы, Монплезир, Марли — очередей нет. А они замечательны своим уютом и камерностью.
И при планировании посещения музеев обязательно смотрите расписание.
Раньше оно не менялось годами-десятилетиями. Сейчас оно может варьироваться год от году.
В Петергофе это особенно важно, потому как дворцы могут иметь своё расписание работы. Скажем, замечательный Екатерининский корпус, открывшийся после реставрации имеет выходной в четверг, Банный корпус в среду, Марли в понедельник!
Пушкин (Царское Село)
Замечание об обязательности документов актуально и для Екатеринского парка и дворца. Здесь тоже различают иностранцев и российских граждан в пользу последних.
Здесь, в отличии от Петергофа, конечно спокойней, что впрочем не касается посещения Екатерининского дворца, который вызывает в летнее время ажиотаж , связанный, в первую очередь, с Янтарной комнатой.
Если в будний день, вы приедете в парк пораньше, то без проблем приобретёте билет во дворец. Либо купите электронный билет на их сайте, это вполне возможно.
Но если вы неожиданно приехали в Пушкин, и не можете попасть во Екатеринский дворец — не расстраивайтесь.
Рядом со дворцом есть совершенно замечательный Агатовы комнаты. Это целая анфилада помещений отделанный архитектором Камероном ещё для Екатерины II/
И они как-то потерялись на фоне Янтарной комнаты, которой не надо рекламы и раскрутки — за неё всё сделала история!
В парке есть несколько замечательных павильонов.
Эрмитаж, в котором есть экскурсии с демонстрацией подъемного стола.
А вот в павильоне Грот на берегу Большого пруда есть замечательная группа артистов, которая даёт в самом гроте бесплатные концерты-выступления.
Четыре молодых человека с прекрасными голосами, a capella, поют классические арии и русские народный песни.
Из-за акустики Грота они звучат, как хор Алексанрова!
Про парк.
Еесли в Петергофе гид может и не особо нужен — ну, допустим, вы пропустите какой-то фонтан, и не узнаете что-то интересное, зато вы просто получите массу удовольствия.
В Екатерининском парке, пожалуй, нужен свой Вергилий…
Экскурсовод, который обратит внимание на мелочи, которые вы можете просто не заметить. или подвести к замечательной видовой точке.
Впрочем, можно попытаться обойтись и без гида.
